НИЖЕГОРОДСКИЙ ЭКОНОМИКО-ПРАВОВОЙ КОЛЛЕДЖ имени Героя Советского Союза Бориса Павловича Трифонова

Фильтры очистки для воды

Роковым совпадением было одновременное начало занятий в казенной гимназии и заседаний окружного суда, помещавшегося неподалеку в сером, скучном, наводившем страх здании. Это было в годы самой беспросветной реакции, наступившей после огневой бури первой русской революции, после кровавого подавления ее царизмом, после грязной, отвратительной волны еврейских погромов, прокатившихся по Саратову особенно безобразно и бурно.

Бесконечные ряды серых халатов арестантов, иссиня-бледные нездоровые лица, погребальный звон кандалов и только глаза, горящие огромные глаза, обведенные тюремной синевой, незабываемые глаза людей, обреченных на муки и смерть, ежедневно встречали нас поутру. Это неизгладимое впечатление моего детства; оно было особо остро потому, что за два года до поступления в гимназию я видел другую картину, врезавшуюся навеки в мою память. Хотите пить очищенную воду? Установите фильтры очистки для воды.

Весна 1906 года. Отец медленно умирает в последней горячке многолетней чахотки. Выехав из жаркого пыльного города на привокзальные выселки, семья в тоске и безнадежной тревоге живет в маленьком садике, где за окнами комнаты хриплое, свистящее дыхание больного отсчитывает последние часы жизни кормильца. За забором - огромный пустырь, переходящий в лесистые горы. Там хорошо. Рощи совершенно белых, как бы отлитых из гипса берез с такой прозрачной молодой листвой, там фиалки, касатки, там так много птиц, что, кажется, отовсюду слетелась эта шумная порхающая братия и населила весь воздух трепетом, звоном и свистом. Первое мая. С рассвета потянулись принаряженные мастеровые, железнодорожники, грузчики, табачники фабрики «Левкой», разливальщицы завода фруктовых вод Калинкпна, пивовары, мукомолы с паровых мельниц Рейнеке и Шмидта. Рабочий люд небольшими группами перебирался через открытый пустырь, уходил в рощи, неся гармошки, самовары, корзинки со снедью.